47-летняя жительница Оша Чынара не может сдержать слёз, когда вспоминает самого близкого ей человека. Свою единственную 12-летнюю дочь она потеряла из-за халатности врачей. Она и представить себе не могла с какой непрофессиональностью и некомпетентностью ей придется столкнуться при вызове скорой и в стенах Ошской детской областной больницы.
«Мы обратились за помощью. Они, не зная, что делать назначают укол, который ухудшает её состояние. ЭКГ [электрокардиографию] делают через десять часов после поступления в больницу. Представляете? Не берут соответствующих анализов. Врач-реаниматолог не знает, как читать ЭКГ», — недоумевает женщина.
Когда ситуация стала критической, некомпетентность медиков проявилась ещё в большей степени. Позже экспертиза выявила, что была недооценка тяжести состояния больной.
«В этот момент у неё давление падало, пикает монитор, нужна экстренная помощь, нужно реанимировать. Они прибегают — нажми, говорит, рядом кнопку, и он не будет пикать… У неё было 47 минут шанса выжить… Она могла выжить», — с болью вспоминает Чынара.
Женщина халатность со стороны медперсонала заметила не сразу. Ей казалось, что раз они специалисты, им нужно доверять во всём. Теперь сильно сожалеет, что недостаточно серьёзно изначально отнеслась к словам дочери.
«Она мне говорила: «Мама, когда мне дышать трудно, возле меня никого нет». Я удивлялась: «Как дочка? Там в смене 10-15 человек, там внутри. – «Нет, мама, я боюсь, не уходите, мама, я боюсь…». Я тогда не понимала, что такое может произойти. У меня даже в мыслях этого не было».
Позже случился ещё один возмутительный эпизод, который Чынара восприняла не иначе, как издевательство над собой и памятью дочери. И она сделала для себя вывод — эта история никого ничему не научила.
«Они этого врача, который не умел читать ЭКГ, реаниматолога, после осуждения — они же признаны виновными — направляют в Питер на повышение. Это допустимо? Тогда пусть вернут моего ребёнка и что хотят, то и делают», — возмущается женщина.
Чынара долго отходила от горя. В отделе ЗАГС, куда она пришла оформлять свидетельство о смерти, ей посоветовали обратиться в управление соцзащиты за пособием на погребение. Но там она получила отказ, который снова загнал её в депрессивное состояние.
«Снова меня как подкосило: «За что? Почему такое унижение происходит?» Я-то ладно, вот мой ребёнок… Мало того, что из-за халатности и непрофессионализма она ушла из жизни. Второй раз её за человека не посчитали, получается. Значит, мой ребёнок, получается, никто в этом мире», — говорит она с отчаянием.
В Управлении социального развития указали на два момента: девочка была несовершеннолетней, а сама женщина — военнослужащей. Посоветовали обратиться по месту работы. Но и в статусе о военнослужащих такого пункта не оказалось.
«В 21-статье Закона о военнослужащих указано, что пособие на погребение выплачивается только самому военнослужащему (в случае его смерти). Есть упущение как в законе, так и в положении. Поэтому мы обратились в Соцфонд, получили оттуда официальный отказ с пояснением, что в их положении это не указано. Затем обратились в Министерство [труда и социального развития], оттуда тоже получили отказную. На основании этих отказов, написали заявление в Межрайонный суд», — разъясняет непростую ситуацию юрист Джалал-Абадской правозащитной организации «Справедливость» Абдуносир Газиев.
При этом юрист выделяет противоречие с главным законом страны. Что в свою очередь приводит к дискриминационным проявлениям в отношении граждан, столкнувшихся с такой проблемой.
«Это дискриминация по возрасту. Хотя в Конституции Кыргызской Республики указано, что не допускается дискриминация по возрасту. Положение противоречит Конституции. Кроме того, нами ратифицирована Конвенция о правах ребёнка. Там тоже указано, что каждый ребёнок имеет право на социальное страхование и социальное обеспечение. Смерть тоже относится к социальному обеспечению», — уточнил юрист «Справедливости».
«Наше правительство всё время говорит — дети наше будущее, ради детей мы живём, это самое ценное, что у нас есть в жизни, весь смысл жизни. А на деле они не то что меня, они унизили мою дочь, права моего ребёнка», — сокрушается женщина.
У Чынары сложилось впечатление, что государство заботится о детях только первого июня. Всё остальное — фиктивно и голословно. Женщина убеждена, что если правительство и работает, то только в Бишкеке. А в регионах жизнь протекает в постоянной борьбе. И такая ситуация, кроме разочарования, у неё ничего уже не вызывает.
«Скоро будет тридцать лет, как я посвятила себя государству, работая на государство. В итоге что я получила? Несправедливость, унижение, дискриминацию моего ребёнка и меня», — заключила Чынара.
