МАХАМАДЖАН АБДУЖАПАРОВ: «ПРАВОЗАЩИТНИКИ И МИЛИЦИОНЕРЫ ДОЛЖНЫ ПОМОГАТЬ ДРУГ ДРУГУ, А НЕ ВРАЖДОВАТЬ»
Махамаджан Абдужапаров с февраля 2003 года работает адвокатом Джалал-Абадской областной правозащитной организации «Справедливость». До этого более 30 лет проработал в милиции.
Кто в основном обращается к вам, в правозащитную организацию?
— Люди в основном приходят к нам, когда им уже некуда идти. Когда их права, нарушенные, например, со стороны правоохранительных органов не защищаются и им не оказывается соответствующая помощь. В основном к нам обращаются малообеспеченные люди. Такие люди знают, что не смогут получить помощь от государственных органов и вынуждены прийти в правозащитную организацию. У нас они получают бесплатную помощь или консультацию по восстановлению нарушенных прав.
Через какие каналы информации граждане узнают о вас?
— Те, которые получают квалифицированную помощь, рассказывают об этом другим — знакомым, родственникам. Рассказывают, что не смогли получить помощи ни в прокуратуре, ни в суде, а правозащитники им помогли. Так по цепочке люди и приходят к нам. Многие люди нам до сих пор не верят. Потому что государственная политика такова — раз это правозащитники, они получают зарубежные гранты. Вместо того, чтобы помогать людям, вмешиваются в политику, занимаются разными нехорошими делами. Отсюда и зарождается недоверие граждан по отношению к нам. А те, которые получили от нас реальную помощь, так уже не думают. Они уходят довольными. Даже бывают случаи, когда получившие от нас помощь, кроме слов благодарности пытаются чем-нибудь угостить или что-нибудь подарить. Приходиться им объяснять, что мы не можем принять их дар, потому что мы выполнили всего лишь свою работу, за которую получаем зарплату. Некоторые даже обижаются на нас. Если учитывать, что отблагодарить нас пытаются малообеспеченные люди, то в их искренности сомневаться не приходится.
Можно сказать, что после получения реальной помощи отношение к вам у граждан меняется?
— После восстановления нарушенных прав, отношение обязательно меняется. Ведь многие обращаются к нам без особой надежды, потому что они навидались такой несправедливости в своей жизни. И вдруг, если нам удаётся помочь им, они оказываются в состоянии крайнего удивления. И конечно же у них представление о нас меняется. Бывают даже случаи, когда люди пишут благодарственные письма. Это конечно приятно. В такие моменты мы понимаем, что работаем не зря.
Но вы можете охватить далеко не всех граждан…
— Раньше у нас издавался бюллетень «Право для всех». Там описывались истории о том, как были восстановлены права обратившихся — через суд, через прокуратуру. Читатели знакомились не только с живыми историями, они узнавали о нашей деятельности, получали информацию о путях решения своих проблем. Кроме того, наш бюллетень доставлялся и в Администрацию президента и в Жогорку Кенеш, и в Верховный суд, и в Генеральную прокуратуру. Была действенная реакция с их стороны. Вся наша деятельность была как на ладони. Когда бюллетень перестал издаваться, наша работа перестала широко освещаться. Бюллетень в какой-то степени помогал нам и в том, чтобы у правозащитников не создавался отрицательный образ.
Вы сказали об отрицательном образе правозащитника. Не задумывались над тем, почему он сложился и что можно сделать?
-В первую очередь, нужно чтобы государство само изменило своё отношение к правозащитным организациям. Как мы изменим ситуацию, если везде кричат об одном и том же — «грантоеды». Только такими лозунгами живут люди и для них нет другой информации. Люди думают, раз правозащитники получают гранты из-за рубежа, они не будут помогать простым гражданам. И политика государства такое понимание только усиливает. Хотя государство и само «сидит» на грантах.
Вы когда-то работали в милиции. Есть разница между той милицией и нынешней?
— Я больше 30 лет проработал в милиции. Многие годы трудился следователем. Раньше взгляды милиционеров были совсем другими. И взгляды людей на правоохранительные органы были другими. Сейчас сложилась совсем другая правоохранительная система. Много среди нынешних сотрудников тех, кто не исполняет своих прямых обязанностей, предусмотренных законом. Очень большая разница между тем и нынешним временем. Раньше если твоё дело отправляли на доследование, ты получал выговор, а то могли и отстранить от работы. Это воспринималась как недоработка, которая привела к нарушению прав конкретного человека. Сейчас столько раз отправляют дело на доследование и никакой реакции. Столько бракованных дел, а по отношению к следователю нет никаких действенных воздействий.
Сейчас милиционеры и правозащитники, мягко говоря, «не дружат». А не легче было бы помогать друг другу, нежели враждовать?
— Представители правоохранительных органов и правозащитники должны помогать друг другу. Почему? В милиции находятся задержанные, подозреваемые. А к нам обращаются их родственники с просьбой о помощи — что избивают, что пытают, что незаслуженно обвиняют. Мы могли бы обратиться к следователю или к начальнику милиции, объяснить и показать ситуацию с другой стороны. И если бы нам вместе удалось устранить все незаконные моменты в каких-нибудь делах, изменилось бы мнение людей. Ведь и от деятельности правоохранительных органов граждане сейчас не в восторге. Если бы они не старались сокрыть нарушение, а старались устранить недостатки в работе, мы вместе могли бы изменить отношение людей к ним. И мы получали бы удовлетворение от своей работы. А если они будут всё время скрывать, а не устранять свои недостатки, то никогда не изменится образ сотрудника правоохранительных органов. Ведь согласитесь, если говорить о нарушениях открыто, их со временем станет значительно меньше. И нам не к чему будет придраться. Этому мешает то, что правоохранительные органы нам не верят. Потому что мы сообщаем об их недостатках в работе. Им же этого не нужно. Поэтому они нас к себе не подпускают. Поэтому отсутствует между нами прямая связь. Мы стараемся идти навстречу — проводим круглые столы, другие мероприятия с участием представителей прокуратуры, милиции, судов. Они соглашаются с нами – «да нам не хватает совместных усилий» и т.д. А когда дело доходит до реальных дел, на нас начинают смотреть с подозрением. У них есть ложное представление о нас. Одно из них, что мы якобы вмешиваемся в политику. Но наша правозащитная организация «Справедливость» совсем далека от политики. Конечно, я не могу говорить об этом от лица всех правозащитных организаций. Мы лично работаем только с обратившимися к нам гражданами. Стараемся им помочь в восстановлении их нарушенных прав. И как сказал выше, основная часть из них — это малоимущие граждане, которым некуда больше обратиться.
Неужели правозащитники сами не допускают каких-то просчётов в своей работе, что влияет на их имидж?
— Есть такой момент. Кто только в последнее время не представлялся правозащитником. О чём только они не писали и не сообщали. Раньше их называли «анонимщиками». От этого и мы страдаем, потому что тень падает на всех, в том числе и на тех, кто правозащитником является на самом деле.
